— Конечно, сюда господа ѣдутъ изъ-за хорошаго воздуха только, сказала баба.
— Что мнѣ воздухъ, милая!
— Ну, и изъ-за рыбной ловли.
— Плевать мнѣ на рыбную ловлю.
— Опять же на лодкѣ покататься.
— Да вѣдь на лодкѣ пріятно съ кавалеромъ, а гдѣ они здѣсь!
— Ну, купанье…
— Провались оно. Три раза всего купалась, да и то гребенку въ пятіалтынный потеряла.
— Грибной интересъ.
— И грибной интересъ пріятенъ въ компаніи, а здѣсь гдѣ компанія? Да и съ компаніей, такъ чтобъ ему пусто было! У меня, милая, въ своей деревнѣ, въ Новгородской губерніи, этотъ грибной-то интересъ былъ, однако наплевала я на него, да въ Питеръ бѣжала. Это все господамъ лестно, а не прислугѣ. Нѣтъ, ужъ нога моя больше здѣсь никогда не будетъ.
— Ну, прощай, Афимьюшка, счастливо тебѣ… Лѣто прожили не ссорившись, такъ поцѣлуемся на прощанье.
— Прощай, Варвара Васильевна, прощай.
Кухарка и баба отерли губы рукавами и троекратно поцѣловались.
1893